Честный рассказ казахстанки о блокаде в Ленинграде — фото, видео
В Санкт-Петербурге отметили 80-ю годовщину снятия блокады Ленинграда от фашистской блокады. Делегации из 37 стран и 50 субъектов Российской Федерации собрались, чтобы почтить память жертв блокады и приняли участие в культурных мероприятиях.Иоланта Ермекбаева единственная, кто приехал из Казахстана. В беседе с корреспондентом Sputnik она поделилась воспоминаниями о тех нелегких, но полных мужества и стойкости годах.Великая Отечественная война началась, когда Иоланте Ермекбаевой было 5 лет.Весна 1941-го. Фото из книги Иоланты ЕрмекбаевойВесна 1941-го. Фото из книги Иоланты Ермекбаевой»Мы были на даче в Гатчине. Был выходной день, тогда к нам приехали гости, бабушка с дедушкой, мы гуляли в парке. Когда вернулись в город, узнали, что началась война. Уже не до отдыха было. Вот так мы застали начало войны», — начала свой рассказ Иоланта Михайловна.Фото из книги Иоланты ЕрмекбаевойФото из книги Иоланты ЕрмекбаевойЕе отец работал на местном заводе. Из-за эвакуации завода ее папа занимал четыре должности. До начала войны мама Иоланты Михайловны была домохозяйкой, а потом училась на курсах медсестер, была старшей по дому. Отвечала за пожарную безопасность во время воздушной тревоги.»Когда началась блокада, я помню, как горели Бадаевские склады (логистический комплекс, объединявший товарную станцию железной дороги, склады и подведённые к ним пути грузового трамвая – Sputnik). Из наших окон не видно было, и мы наблюдали из соседней квартиры. Помню, как темное небо озарилось черно-красным заревом. Я была ребенком, никаких подвигов я не совершила, я просто жила так, чтобы можно было выжить в ту пору. Сначала и взрослым было трудно оценить, сколько дней нас это ждет. Все надеялись на быстрый конец войны», — продолжила Иоланта Ермекбаева.
Привыкли к самому страшному
В ее памяти осталось время, когда ввели карточную систему.»Когда объявляли артобстрел, мы спускались в бомбоубежище. А когда силы иссякли, постепенно стали привыкать к воздушным атакам. В дом напротив, где мы жили, попала бомба. Мы ютились в одной комнате, на кухне было очень холодно. И нам было интересно смотреть, как крышки, кастрюли подпрыгивали от ударов бомбы. Я, конечно, не понимала всей опасности. А сейчас я не выношу двух вещей: звук сирены и звук пикирующего самолета», — призналась она.Дальше было только хуже, говорит Иоланта Михайловна.»Я помню ту голодную зиму, все время хотелось есть. Дома было настолько холодно, что я ходила в шубке и валенках. Когда ложилась спать, меня еще укрывали ворохом одеял. Канализация не работала, отходы выносили во дворы, где была куча, куда все несли», — добавила рассказчица.
Выжили благодаря матери
Иоланта Михайловна поделилась, как ее семье удалось избежать голодной смерти.»Мы выжили благодаря маме. У нее был твердый характер, железная дисциплина. Она не позволяла нам есть, когда нам этого хотелось. Хлеб, купленный за карточки, она делила на равные кусочки на каждого. И чтобы каждому было по три кусочка в день. Когда она резала этот хлеб, собирала крошки и то, что прилипло к ножу. И сейчас я ловлю себя на том, что я до сих пор собираю крошки», — говорит она.Когда темнело, все горожане затемняли окна, отметила она.»Все так делали, закрывали окна — кто-то шторами, кто-то одеялами. Каждый вечер мы с мамой выходили на улицу и проверяли, чтобы снаружи не было видно света, что там кто-то живет. Также мы выжили благодаря взаимной выручке. Люди помогали друг другу. И старались не терять облика человеческого, соблюдать то, что соблюдалось в мирное время», — говорит Ермекбаева.Она рассказала, как было важно для ленинградцев сохранить тот уклад жизни, что был до войны.
Новый год в блокаде
«Новый 1942 год мы встречали у тети дома — и несли с собой свою порцию хлеба. Транспорта никакого не было, через весь город шли пешком в темноте. Я тогда впервые увидела разрушенный дом. Это жуткое зрелище, лицевая сторона дома полностью обрушена, а внутри горит то ли люстра, то ли лампа, и видны картины, фотографии тех людей, которые там жили. Я до сих пор не могу забыть это», — говорит Иоланта Михайловна.Тогда дома устроили праздник, и маленькой Иоланте на Новый год подарили книжку.Книга Чехова, подаренная на новый 1942 годКнига Чехова, подаренная на новый 1942 год»Эта книжка у меня сохранилась до сих пор. Книга Чехова, с надписью от тети. Как в былые времена, в мирное время. Мама нашла ветви сосны, и получилось что-то вроде елки. И пригласила детей, водила с нами хоровод, а потом кормила всех густым овсяным кисельком», — вспоминает Иоланта Михайловна.Вместе с тем, поменялось что-то в сознании людей, говорит она.Фото крестика, книга Иоланты ЕрмекбаевойФото крестика, книга Иоланты Ермекбаевой»Тогда все были атеистами, папа был убежденный марксист, хотя и не был членом партии. Когда началась война, блокада, все они начали крестить своих детей. Крестили и меня, и мою двоюродную сестру. Мне на шею надели крестик, который хранится у меня до сих пор», — поделилась блокадница.
Всю войну пережила в Ленинграде
Иоланта Михайловна всю блокаду и всю войну пережила в Ленинграде.»Здесь жили очень хорошие, добрые люди. Я знаю, у каждого из них было много неприятностей в жизни. Но, несмотря на это, столько ласки и доброты было в них. Я уехала отсюда в 1974 году с мужем и детьми. Мой муж был казах, мы вместе учились в Ленинградском институте точной механики и оптики. Вместе работали», — дополнила она.Свидетельница тех тяжелых лет выступает перед учениками, студентами и делится воспоминаниями о войне.»Я помню всю войну, помню, как день Победы мы праздновали. Вот идешь по городу, и можно представить, что я все еще в Ленинграде. 80 лет — это слишком много. Хотелось бы дожить до 80-летия Победы», — поведала рассказчица.Фото книг Иоланты ЕрмекбаевойФото книг Иоланты ЕрмекбаевойВ свободное время Иоланта Михайловна увлекается поэзией. О блокадных годах своего детства она пишет книги, много стихотворений посвящает маме.
